Повсеместно понятие словесного магического обряда ассоциируется заклинанием, и это явление не лишено определенного смысла, хотя это и не значит, что в ритуальной магии имеет место только этот вид обрядов.

Для магии характерно все многообразие форм и видов словесных обрядов, также применимых и к религиозным культам.

Определенные заклинания закономерны для проведения симпатических ритуалов. Симпатическое действие уже само по себе характерно для этого вида заклинаний. Называя определенные действия и предметы по имени, маг может посодействовать их появлению согласно симпатическим законам. Ключевые слова «отбросить» или «отвести», характерны для изгнаний духов и исцеляющих заговоров. Они подкрепляются названиями демона или болезней в зависимости от практикуемого ритуала.

Словесная борьба с болезнями предполагает частое использование каламбура и ономатопеи, оборотов характерных для симпатической магии. Помимо принесения жертвы, для ритуала свойственно обращаться к высшим существам, посредством молитв и гимнов.
Эти заклинания подчас достигают внушительных размеров. Но для достижения большего успеха они редуцируются. 

Произнесение заклинания со стороны похоже на бормотание. Они часто сокращаются до банального упоминания бога, демонов или почти неуместных религиозных понятий. Словесные обряды мифологического свойства ограничиваются упоминанием имен собственных и нарицательных. Имена собственные разлагаются на части или, для большей секретности заменяются начальными буквами.
В результате, заклинания напоминают собой шарады, ребусы, загадки. К примеру, небезызвестные эффесские письмена или опыты алхимиков, представляющие собой лже-алгебраические формулы.

Всем речевым обрядам свойственно стремление к одним и тем же формам по причине обладания одной и той же функцией. Их общая значимость заключается в вызове потусторонних сил и точном обозначении цели магического обряда. Маги вызывают, зовут, призывают духовную силу жизни притом условии, что она поможет сделать действенным обряд. По такому принципу построены экзорцизмы, проводимые во имя того или иного бога. 

В случае магических обрядов, обращенных к мифологии, маги ссылаются на авторитетную мифологическую сущность. Также они объясняют, для каких целей служит обряд и во имя кого он совершается. Например, произнесение заклинаний над куклами-двойниками с упоминанием имени того, в чей адрес посылается колдовство. При сборе целебных трав говорится вслух для чего и для кого они собираются. Из этого ясно, что словесная магия дополняет собою операциональную составляющую ритуала.

Всякое магическое действие являет собой фразу, так как в магии всегда присутствует какой-либо минимум словесных средств, характеризующих цель и свойства обрядов. Эти словесные средства произносятся вслух, чаще же про себя, заполняя ими свое сознание. Следовательно, не существуют полностью без словесных ритуалов, а всякое молчание лишь кажущееся, и только способствует заклинанию при условии того, что произносящим осознается конечное желание. Операциональный словесный ритуал является ничем иным, как трансформацией этого заклинания, произносимого в своем сознании. При этом жестикуляция является совокупностью знаков, составляющими целый язык.

Действия и слова пропорциональны друг другу, и именно по этой причине мы понимаем, что содержимое, куда отсылают обрядовые жесты, является нам как заклинание. Без формального физического участия только лишь употребив в дело свое дыхание и голос, маг уничтожает и создает, убивает и исцеляет, то есть совершает любые действия.  Тот факт, что любое заклинание являет собой набор слов, и каждый операциональный ритуал подразумевает этот набор, свидетельствуя о формальном свойстве магии в целом.

Никогда не вызывало сомнений, что заклинания, по своей сути, будучи традиционными и наделенными собственной обрядовой силой, являются ритуалом. До недавних пор, не существовало общей точки зрения о том, что банальное слово способно произвести физически желаемый результат.